Эта девушка... Фил достаточно давно обратил на нее внимание. Слышал о ее работе в отделе ФБР в Нью-Йорке, а затем встретил при визите в побочный штаб по одному из тысячи своих дел. Тихая, спокойная, довольно замкнутая в себе, но по отзывам отличный профессионал своего дела. Хакеры в главном штабе никогда не были лишними, но Карро не стал бы вытаскивать эту девушку из привычной среды без согласия. После того, как он занял должность главы отдела, ему приходилось просматривать сотни рапортов на перевод из побочных штабов, большинство он отсеивал сразу. Секретность местонахождения главного штаба была превыше всего, плюс ответственность на местных бойцах и персонале лежала достаточно высокая. Если честно, Фил бы вообще лишний раз не принимал новых людей, но война с каждым месяцем забирала все больше, чтобы позволить себе отмахиваться от помощи других штабов вигилантов, разбросанных по все стране. Поэтому оставалось только вести тщательный отбор, наблюдать за принятыми, наказывать начальникам других отделов докладывать о возможных отклонениях в поведении. В один из таких просмотров, Фил наткнулся на рапорт Конни Риордан. Прекрасно помня эту девушку, в данном случае он медлить не стал, принимая заявление о переводе. Ей все равно предстояло пройти все стандартные проверки, плюс Карро больше узнал о ее прошлом, послужном списке при работе в ФБР. Сомнения все еще оставались, учитывая неумение контролировать способность и в целом трагическую судьбу. Но в своем деле она была хороша, так что Фил, приняв девушку в отдел, просто продолжал присматривать за ней, порой расспрашивая коллег о том, как она работает, порой лично подбрасывая некоторые задания.
Так случилось и в этот раз. ВСБ удалось поймать довольно важную персону. Человек, занимающий высокую должность в одном из побочных штабов, подозревался в продаже информации ренегатам, а также связях с группой мародеров, периодически устраивающих налеты на грузы вигилантов. Вычисляли его долго и упорно, пока не подключились сотрудники главного штаба. Но вот расколоть его не удавалось вот уже несколько дней. Сам Фил заходил с самых разных сторон, меняя стратегию, способы допроса. Кое-кто в отделе вообще начинал сомневаться, что они поймали того человека. Налеты продолжались. Но Карро знал, все это просто хорошо спланированная операция, шикарное прикрытие. Кто-то заменяет этого засранца, пока он строит мистера невинность на допросах у службы внутренней безопасности, обеспечивая себе идеальное алиби. Словно история повторялась. Тот самый офицер, из-за которого ему пришлось покинуть ряды армии Ее Величества, вел себя точно также. И тогда Филу не хватило опыта, чтобы раскусить его и отправить под трибунал за измену родине. Но в этот раз все будет по-другому, дознаватель просто не может сплоховать. Пленный не поддавался никаким воздействиям, отличная подготовка могла бы восхитить, если бы не раздражала все больше с каждым следующим допросом. Фил, конечно, вполне мог перейти к более жесткому допросу, отдать его сладкой парочке своих дознавателей с иллюзией боли и иллюзией счастья, а также и сам не прочь был уже размять кулаки. Но, честно говоря, он не думал, что физическое воздействие принесет хоть что-то, кроме собственного морального удовлетворения. Поэтому пока решил действовать хитростью, потому что грубой силой всегда успеется. Его отдел уже многое знал о пленном, но ничего из этого не действовало на него, как об стенку горох. Давненько у Фила не было настолько непробиваемого клиента. Нужна была еще информация и как можно больше. Он решил обратиться к Конни, заодно снова проверяя ее способности. Надо сказать девушка снова сработала великолепно, вот только при допросе снова ничего не помогло. Пленный уже откровенно насмехался, время уходило, Итан давил, требуя результатов, но их не было. Карро продолжал копать, нагружая теперь уже всех хакеров, стараясь отрыть хоть что-то, хоть какую-то слабость, которую можно было обернуть против пленного, потому что отпускать его он точно не собирался, нутром чувствуя, что он виновен по всем статьям.
И вот, почти безвыходное положение, пленный до сих пор не сломлен. Его уже просто можно устранить, законы войны — достаточно одного подозрения. Но если они его казнят, то столько информации уйдет вместе с ним, а налеты на грузы продовольствия, медикаментов и оружия продолжаться, и придется все начинать сначала. У Фила есть еще несколько идей в запасе и одна из них не самая удачная, как по его мнению, но попытка не пытка. Карро шел уже в знакомом направлении, желая лично озвучить свою просьбу, и лишь на несколько секунд замер перед нужной дверью, в очередной раз убеждая, что если она откажется он не будет настаивать, просто уйдет. Фил ценил своих сотрудников, несмотря на то, что многие из них были теми еще сволочами с маниакальными наклонностями, но все они отборные профессионалы, благодаря навыкам которых штаб пока так никто и не обнаружил. И эта девушка нужна была ему в работоспособном состоянии, как и все остальные, и Фил знал, что его просьба, а точнее ее выполнение может привести к сбою в состоянии Конни.
Постучав в дверь ее кабинета и услышав приглашение войти, Фил оказался в небольшом помещении, оснащенном отличной техникой.
-  Здравствуй, Конни, — он подошел к ее рабочему столу, прислушиваясь к реакции, наблюдая за состоянием. — Прости, что без предупреждения и без официального вызова, но дело очень срочное, заодно это может послужить для тебя хорошим опытом. Помнишь, я приходил к тебе с просьбой найти некоторую информацию по одному из подозреваемых Джеймсу Эндрю Дарону? Тогда ты поработала хорошо, — он кивнул, выражая свою благодарность, все-таки эта девушка раз за разом доказывала, что Фил не ошибся в своем решении. — Но, к сожалению, информация нам не помогла. Я знаю о возможных трудностях для тебя, но я прошу помочь, использовать твою способность на нем. И пока ты не отказалась, — изменения в ее состоянии произошли молниеносно, поэтому Карро старался говорить все также осторожно. — Я обещаю, что тебе не придется самой с ним общаться, это буду делать я. Проведу собственный допрос, но возможно, ты увидишь то, что физически не могу уловить я, и мы, наконец, расколем этого предателя, либо, что тоже вероятно, оправдаем. Что скажешь? — Фил выдохнул. — Конечно, я знаю о том, что ты носишь браслет и не контролируешь способность, но возможно, именно это нам и поможет, хаотичный взгляд, потому что тренированный глаз как-то не очень помог. Если хочешь, то в начале можешь попробовать на мне, — тайн у Фила, конечно, хватало с лихвой, но он был хорошо обучен противостоянию подобным воздействиям, да и, возможно, девушке требуется хотя бы минимальная тренировка. — Когда ты в последний раз снимала браслет?

Конни, наверное, единственный человек, в обществе которого Филу было спокойно. И тут дело было не только в том, что ее способность заблокирована браслетом. Карро по долгу службы часто общался с телепатами, эмпатами, которые легко могли прочесть его мысли и эмоции. Он встречался и с Колином Вайсом, обладателем точно такой же способности, как у него, но в последствии оказавшимся предателем. И чтобы сохранять свои тайны при таком разнообразии носителей с ментальными способностями, необходимо было хорошо защищать свое сознание. Но в последнее время Фил делал это практически на автомате, поэтому не испытывал дискомфорта в присутствии своих сотрудников из-за их способностей. Дело было в другом. В его отделе работали те, для кого вскрытие чужих секретов, даже ради безопасности, было каждодневной работой. Поэтому постоянно приходилось держать ухо в остро, чтобы оставлять свои тайны исключительно при себе. И только при работе с этой девушкой, Карро мог совершенно об этом не думать. Пусть ее работа тоже заключалась в поиске несостыковок, но почему-то Филу казалось, что девушка не из тех кто любит плести закулисные интриги, в отличие от большинства дознавателей его отдела. С хакерами он постоянно имел дело, а когда возглавил ВСБ так и вовсе часто захаживал сюда, при этом проверяя, как приживаются новички. Все-таки, что ни говори, а ценные сотрудники на вес золота. А пока война косит одного за другим, нужно сохранять полезные кадры, чем Фил и старался заниматься по мере своих возможностей. И Конни, казалась, не только хорошим и прилежным сотрудником, она весьма импонировала Карро, как человек, чем-то напоминая его самого, закрытого от всех на сотни замков. Фил слишком многое видел, пока работал дознавателем, людей во всей их неприглядности, достаточно для того, чтобы с первого взгляда понимать, что и от кого можно ждать, а заочно ожидая от всех только худшего. Работа оставляла определенный отпечаток. Профдеформация. Поэтому у него и не было близких друзей, по большей части хорошие знакомые. Учитывая его работу, люди и не стремились в круг его общения, что Филу было только на руку.
Дознаватель внимательно следил за состоянием Конни, улавливая явный страх, затем подавляемый, напряжение и явное нежелание выполнять просьбу. Похоже, способность дается ей с трудом, даже с большим, чем представлял себе Фил.
-  К сожалению, не можешь, — он тихо выдохнул. -  Я бы ни за что тебя не попросил, прекрасно зная, что ты еще только привыкаешь ко всему и подобное может несколько... вывести из равновесия. Но нынче обстоятельства чаще всего играют против нас, заставляя идти на крайние меры. Дело в том, что я могу позвать на допрос профессионала, но они до сих пор ничего не добились от Дарона. Возможно, у тебя получится выяснить хоть что-то, но если нет, то это не смертельно, не для пленного, разумеется.
Спрашивая про браслет, Фил ожидал услышать срок очень давний, поэтому был приятно удивлен ответом.
-  Это хорошо, что ты все равно пытаешься обуздать свою силу. Если тебе понадобится, ты всегда можешь обратиться к наставникам в штабе. Они отлично помогают и не только в вопросе боевой подготовки, а особо в контроле над способностями. Но если не хочешь, то можешь обратиться и ко мне, я не настолько профессионал, но наши способности не слишком различаются. Я тоже порой слышу и чувствую много того, о чем бы вообще предпочел не знать, — Фил ощутил, как привычный офисный шум потихоньку начинает стихать, и дело было тут не только в том, что он находился в помещении для хакеров, а в том, что эти засранцы начинали прислушиваться к разговору.
-  Пойдем, — Карро слегка качнул головой в сторону двери. — Тут слишком много ушей, — а затем добавил громче и намного холоднее, — и тут явно хотят оказаться на допросе у самых отъявленных дознавателей, — в отделе хватало отморозков, каждый хакер явно представил своего, потому что привычный офисный шум сразу же возобновился с удвоенной силой. Фил только улыбнулся, открывая дверь перед Конни и давая ей пройти вперед. — Продолжим разговор в моем кабинете.
Карро молчал всю дорогу, давая девушке собраться с мыслями, надеясь, что ей это удастся, надеясь, что им удастся разоблачить Дарона, потому что иначе его просто казнят. Лишь когда они оказались у дверей кабинета, пройдя приемную, Фил сказал своей помощнице, чтобы ближайшие несколько часов его не беспокоили. Снова впустил Конни первой в помещение и указал на стул. Открыл один из шкафчиков у стены, вынув оттуда чистый стакан и наполнил его водой, ставя перед девушкой, а затем занимая свое место напротив.
-  Покрепче не предлагаю, все-таки мы на работе, — он снова легко улыбнулся. — Но думаю, это тебе пригодится. Обычно я закрываю свой разум от ментального воздействия, сама понимаешь, вокруг меня столько носителей, что на такой шаг приходится пойти. Но я могу открыть какое-то воспоминание или мысль для тебя, чтобы было немного проще. Когда будешь готова, мы начнем. И если есть какие-то вопросы, то смело задавай.
Фил выдохнул, стараясь представить что-то подходящее случаю и общеизвестное. Можно было взять одну из последних вылазок, довольно яркую, чтобы девушка сразу зацепилась за эти мысли. Но он решил не нагружать ее жутким зрелищем ангара, заваленного трупами, или хим завода, с этим делом он пока и сам не разобрался. Фил вспомнил более легкий момент, празднование Дня Независимости, на которое его невесть как занесло.
-  Сейчас я сосредоточусь на одном событии, а ты говори все, что слышишь в моей голове. Не стесняйся и ничего не бойся, если сможешь рассмотреть что-то... личное, в этом и суть. Я бы хотел проверить, насколько глубоко ты можешь пробиться сквозь ментальный блок.

Фил чувствовал, как она волнуется, как нелегко дается ей это решение, и что будь ее воля, девушка просто бы ушла, снова погрузившись в пучину сети, и не выныривала бы оттуда в ближайшее время. Но в то же время, Кони, наверно, первый человек, ощущающий себя довольно спокойно в его кабинете. Все ее волнение было связано лишь со способностью, а не с ним конкретно. У Фила почти не было близких друзей в штабе, все, находящиеся здесь люди воспринимались им, как потенциальные предатели, работа просто не позволяла привязываться хоть к кому-то. И даже если дружеская симпатия возникала, что неизбежно, взять ту же компанию из боевой группы, при допросе Карро отметал все чувства, снова становясь машиной для разрешения ситуации и ничем большим, хладнокровным и расчетливым. Иначе был риск поддаться эмоциям, вынести неправильное решение, а этого он допустить никак не мог. Поэтому, по сути, дознаватель был абсолютно одинок, хоть и убедил себя в том, что это только ему на пользу. Однако после знакомства с Конни, он все больше проникался к ней симпатией и неким подобием доверия, потому что на полное он, кажется, и вовсе не был способен. Ему казалось, что она, в какой-то мере, способна его понять, даже если никто вокруг понять его не сможет. Это странное чувство охватывало его каждый раз, когда они находились рядом, чувство некой родственности. Впервые на своем пути он встречал такого человека, и это сильно подкупало. Порой ему хотелось просто с ней поговорить, не о работе, а о чем-то совершенно отвлеченном, просто высказаться самому и дать возможность ей быть выслушанной. Начальство скептически отнеслось к его решению взять Конни, учитывая все, через что ей далось пройти, но сам Фил чувствовал, что принял правильное решение. Единственное, чего он опасался, именно симпатии, которая потихоньку захватывала его все сильнее. Ему просто нравилось находиться в обществе этой девушки, которая не видит в нем угрозу, не мечтает пристрелить или покалечить. Может, это всего лишь связано с тем, что она тут недавно, и вскоре ее отношение к своему шефу изменится на противоположное. Но ему бы этого очень не хотелось, не хотелось терять единственного своего сотрудника, воспринимающего его не как главу инквизиции, который при взгляде на любого сразу представляет полыхающий костер до небес, а как обычного человека, стоящего в тени этой должности. Наверное, за все эти годы Карро и сам уже забыл, что за громким именем, постоянными допросами, жестким самоконтролем, скрывается настоящий он, где-то очень глубоко. Поэтому сейчас, понимая, насколько и ей непросто справляться со способностью, он старался быть наиболее тактичным, каким, наверное, мог позволить себе быть не так уж и часто, хотя аристократическое воспитание не позволяло себя вести иначе. Он продолжал улавливать, насколько быстро возрастает напряжение внутри девушки, особенно после просьбы попытаться прочитать его мысли. Чего она боится? Увидеть в его мыслях нечто такое, что навсегда испортит ее впечатление о нем, или просто сам процесс применения силы вызывал у нее не самые приятные чувства. Фил довольно хорошо разбирался в людях, чтобы понять — тут всего понемногу. Может, ему самому не мешало задуматься о том, стоит ли пускать Конни в свою голову. Как много тьмы она может там увидеть, сколько всего хранится в его мыслях, отнюдь не самого радужного. Но ему нужно было убедиться, что девушка справится на допросе, а другого кандидата он привлекать не стал, предпочтя личное участие. Думая, что хорошо защищает свое сознание, Фил не опасался, что девушка может докопаться до скрытых глубин. Но даже если она это сделает, то тогда дознаватель будет уверен, что ее способность очень поможет при взгляде на разум Дорана. Однако он все же постарался спрятать мысли, как о последних ужасающих находках, так и о допросах, подальше за ментальный блок, на всякий случай.
Честно признаться, Фил не ожидал, что девушка согласится испытать способность, может, он даже готов был принять ее отказ, но, несмотря на изрядную долю волнения, Конни не стала сопротивляться. Дело Дорана камнем висело на шее отдела, да еще после всего случившегося с Уэллсом, оно вообще требовало наиболее быстрого разрешения, чтобы перейти уже к более насущным делам. И Карро вздохнул с облегчением, когда девушка приняла его предложение. Все еще, конечно, могло обернуться по-другому. Конни вполне может что-то сбить или напугать в процессе чтения мыслей, но возможно, эта попытка принесет им, наконец, разгадку личности Дорана. Ну а пока, пока ей предстоит лишь увидеть, что покажет ей сам Фил. Он тихо выдыхает, когда слышит щелок браслета, на секунду задумываясь о ее словах, о невозможности контролировать свою способность чисто физически, представляет себя на ее месте и понимает, что с ума бы сошел, если бы не мог урезонивать свои обостренные чувства. В этот момент он еще больше понимает, насколько ей непросто и в то же время проникается уважением к ее согласию на его просьбу. Но эти мысли быстро уходят, девушке пока не стоит знать, что именно он о ней думает, хотя, наверное, это и без всяких способностей ясно. Дознаватель восстанавливает в памяти тот самый вечер, когда он совершенно невольно оказался среди знакомых незнакомцев и, к своему удивлению, отлично провел время. И не удивительно, что девушка видит самый яркий момент. Фил поворачивается к ней и легко улыбается.
-  Да, я этим когда-то очень давно и плотно занимался, сейчас практически не танцую, только когда нужно отвлечь других от отсутствия у меня голоса и не дать заставить меня петь, — он чувствовал, что ей становится не по себе, но совершенно не ощущал никакого воздействия на свой разум. Для непрофессионала, Конни, действовала, потрясающе. Однако про танец она могла узнать из разговоров. Фил тогда, конечно, подставил под удар свою репутацию тирана диктатора, но даже ему порой необходимо расслабляться, о чем поспешно узнали почти все, кто присутствовал на празднике, а также большая часть их знакомых в штабе. Нужны были подробности, чтобы убедиться, насколько четко девушка может видеть его мысли. — Прости за это, но мы должны продолжить, что ты еще видишь? Конкретных людей? Можешь описать? — Карро невольно сам сосредоточился на происходившем тогда, сейчас смотря девушке прямо в глаза, стараясь не уходить мыслями в сторону, заодно пытаясь не упустить тот момент, когда состояние Конни может ухудшиться, и прервать эксперимент. В голове сам собой возник образ Мура, который уже изрядно напился, и поэтому их противостояние только обострялось, Курта, к слову, шикарно поющего, Эрики, кружащейся с ним в танце, а затем подошедшей к всеобщему веселью Уинблад, которая снабдила компанию абсентом. Образ Фрэнсиса был опасен, он вызывал определенные ассоциации с другим делом, с найденными трупами, с его братом-ренегатом и той свистопляски, которую Филу только предстояло разрешить, вытрясти из главы аналитического отдела все, что ему известно. Он и сам не понял, как мысли перескочили с одного на другое, это дело тоже не давало ему покоя, грозя обнаружением предателя в лидерских должностях. Карро поспешно вернулся к вечеру празднования дня независимости, но в какой-то момент увидел совсем иные картины, других людей, как будто эти мысли были чужие.

Фил лишь улыбнулся, когда Конни предположила, что голос у него отнюдь не плохой. Это было приятно слышать и скрывать это не имело смысла. Редко, когда вот так кто-то говорил ему нечто положительное, в основном, слышались только оскорбления или плохо скрываемая неприязнь, такая уж была должность, ничего не поделаешь. Но чтобы с ним общались, как с обычным человеком, а не дознавателем, без страха и даже скорее с плюсом, чем с минусом, такие случаи можно было по пальцам пересчитать, и от того еще ценнее они были. С Конни было очень спокойно, спокойно и легко, в какой-то степени ее общество вообще отвлекало его от всего, можно было расслабиться и не ждать подвоха, удара. Он, конечно, никогда полностью не отключался от контроля над собой и ситуацией, но сейчас мог сбавить его хотя бы на немного. Ему все меньше хотелось привлекать ее к этому делу, однако Фил прекрасно понимал, что без нее они, возможно, так ничего и не узнают. Конни действовала очень хорошо. Он продолжал следить за ее состоянием, чтобы все прекратить, если вдруг что-то пойдет не так, ей станет плохо или она увидит нечто нелицеприятное в его голове. К сожалению, подобного там хватало с лихвой и неизвестно, как на это отреагирует девушка. Ему хотелось оградить хотя бы ее от всех тех ужасов, что пережил он сам, которые не убили, но закалили настолько, что Фил постепенно превращался в бездушную машину, особенно в процессе допроса. Но Конни видела в нем то, чего уже давно никто не замечал, и он совершенно не понимал, каким образом вызывает девушке некоторую симпатию, а также чем такое обращение заслужил. Это сильно подкупало. Впрочем и без того Фил старался обращаться с ней как можно осторожнее, прекрасно зная всю ее историю, боясь, что прошлое рано или поздно может возобладать, прорваться, захватывая девушку с головой, вновь унося в пучину депрессии. И тут сам собой напрашивался вопрос — почему он взял ее в штаб, видя, какую угрозу она может представлять, тем более, если вдруг попадет в руки противника? Тут, конечно, было много подводных камней, ощутимая опасность. И в случае чего, Фил бы, разумеется, отправил Конни обратно на место ее предыдущей работы. Но он видел в ней потенциал, видел доверенное лицо, на которое может положиться в экстренной ситуации. В его отделе с доверием было довольно напряженно, от каждого можно было ожидать подвоха. Он, кончено, и Конни не мог слепо доверять, но в определенно в большей степени, чем своим дознавателям, которые только и занимаются, что ищут скелеты в чужих шкафах. И Фил больше, чем был уверен, что и в его "шкафу" тоже покопались. Поэтому и принял девушку, дал шанс, надеясь, что она оправдает его ожидания. И пока Конни его не подводила, вызывая исключительно дружеское к себе отношение, насколько Фил вообще себе мог позволить такое.
Девушка продолжала называть подробности того вечера, окружающих людей и ни в чем не ошиблась.
-  Да, это глава аналитического отдела, — он кивает, подтверждая ее догадку. Далее, по описанию, он узнает Курта, Эрику, чувствуя в этот момент в Конни отголоски своего состояния, некой радости, желания от всего отвлечься. Вспоминает Уинблад, которая решила напоить всех и сразу. Он уже хочет все прекратить, понимая, что Конни отлично справляется и вполне может помочь ему в этом деле, но из-за мыслей о Фрэнсисе, которые угнетали его на протяжении последних недель происходит нечто странное. Фил улавливает изменение в состоянии Конни, чувствуя страх, слышит как она всхлипывает и открывает глаза, наблюдая совершенно немыслимую картину. Он хочет двинуться к ней, прервать контакт, но в этот же момент его разум буквально захлестывает, перед глазами появляются картины, но не из его жизни, из ее...
Вместе с ощущаемыми от нее эмоциями, мысли представлялись со всеми переживаниями, так что Фил невольно зашипел от того насколько сдавило в груди и прерывисто выдохнул. Он оперся о стол ладонями, но сам не мог этого прекратить, видя все, что сейчас испытывала Конни, так сказать с "полным погружением". Боже мой...Боже мой. Горе и чувство такой невероятной тоски накрывало его с головой, рисуя день, когда Конни потеряла ребенка. Все ее страхи, немыслимые переживания протекали через Фила. Впервые он чувствовал такие сильные эмоции. Обычно сам совершенно сдержанный, закрытый от внешнего воздействия, Фил только выводил допрашиваемых на подобную реакцию, но сам никогда не срывался, это могло привести к потере контроля над способностью, что сейчас как раз ему и грозило. Он слышал плач Конни, не осознавая, откуда именно тот доносится, из мыслей или из реальности. В мозг рьяно ворвался стук об пол какого-то предмета. В голове начало шуметь от переизбытка воспринимаемых эмоций. Фил потянулся рукой через стол, пытаясь успокоить девушку, хоть как-то отвлечь, но даже этот жест давался ему с трудом. Он впервые сталкивался с такой мощной передачей мыслей, хотя сила явно шла от эмоциональности момента. Миг, и его разум словно отпускает из цепкого захвата. Тяжело дыша, он перехватывает взгляд Конни на себе. Она выглядит совершенно разбитой, со слезами на глазах, а он... вряд ли выглядит лучше. Фил следит за каждым ее движением, пытаясь прийти в себя, уменьшить шум в голове и угомонить свои обостренные чувства. Поэтому вскакивает со своего места вслед за ней.
-  Конни, постой, — он внимательно смотрит на нее, сам постепенно успокаиваясь. Выходит из-за стола и приближается почти вплотную. Фил не знает, как лучше поступить в этот момент, стоит ли обнять, как-то поддержать, что бы она от него ждала в таком случае, но решает, что после такого откровенного выплеска мыслей, пока лучше сочувствия не проявлять, как минимум, не пытаться показать, что он ее жалеет. — Ты понимаешь, что сейчас произошло? — глубокий вдох, а затем Фил немного отходит и снова жестом приглашает сесть, делая вид, что все в порядке вещей и он не шокирован настолько же насколько и она, не оглушен чужими эмоциями, перемешивающимися с собственными. Надо было, наверное, отпустить девушку, но тогда бы Фил потерял ее доверие навсегда. Нет, надо как-то выровнять ситуацию. — Присядь, пожалуйста, — Фил выдвинул один из ящиков своего стола и вынул оттуда коробку бумажных платков, поставив их перед Конни. Дознавателю они были точно ни к чему, как и его допрашиваемым, чьих слез порой он добивался, коробку подкинула Элиза, не известно на что намекая, но вот гляди, пригодились. Затем Фил встал и налил стакан воды из графина, стоящего в одном из не застекленных шкафов, подавая его девушке. И снова занял свое место.
-  Прости, видимо, какое-то из моих воспоминаний вызвало в тебе такую реакцию, - "чертов Фрэнсис и тут все похерил". — Но это ничего. Ничего страшного не произошло, я тебя заверяю, — он отмечал ее состояние и ему оно очень не нравилось. Поэтому Фил все-таки не удержался и протянул руку через стол, мягко обхватывая ее пальцы и чуть сжимая. — Конни, посмотри на меня, — он старался передать свое вернувшееся спокойствие. — Все это уже в прошлом. Я не буду говорить, как я тебя понимаю, нет, вряд ли даже отчасти. Но я чувствую твое состояние, интерпритирую эмоции. Поэтому все-таки позволю себе сказать. Чем больше времени будет проходить, тем легче будет, тут я тебе, как специалист заявляю. Я вижу, как тебе непросто, особенно в овладении способностью. Но ты большая молодец. Тебе удалось сосредоточиться и вытянуть из моей головы все, что я просил и, по-видимому, даже больше, — тут он легко выдохнул. — Но это я сам виноват, не учел, насколько ты на самом деле сильна. А ты очень сильна, опять же поверь специалисту. Если честно, я даже ничего не почувствовал, когда ты начала говорить про танец, — он немного смутился. — Поэтому и попросил продолжить. Ты очень хороший человек, уж точно не под стать мне. И я еще раз прошу прощения за то, что так вышло, что заставил тебя вспомнить то, чего тебе не хотелось. Но я все-таки кое-что скажу. Если ты согласишься на допрос с Дароном, ты можешь увидеть вещи и похуже того, что видела в моей голове. Сможешь ли ты сдержаться в таком случае, абстрагироваться эмоционально, если будешь морально готова к подобному? Не переживай, я ни на чем не настаиваю. Просто прошу спокойно над этим подумать и вынести взвешенное решение

Фил чувствовал, как постепенно успокаивается Конни, что не могло ни радовать. Он сам уже почти вернул себе нормальное состояние, может, только внешне оставаясь все еще несколько бледным. Слишком мощный всплеск эмоций, к такому дознаватель не был готов, но вовремя взял себя в руки, потому человек, от кого эти ощущения невольно передались ему, нуждался в поддержке гораздо большей. Фил знал человеческую натуру, знал, как поступить даже в такой необычной и непростой ситуации, мог выстроить определенную модель своего поведения. Обычно он никогда не был лично заинтересован в том или ином состоянии человека, сидящего по ту сторону стола. Дознаватель порой доводил их до ручки, что даже самые хладнокровные теряли голову, срываясь на эмоции, теряя контроль. У каждого были свои болевые точки, и все это можно было определить из досье, по разговору в несколько минут, а затем приступать к давлению. Но сейчас все было по-другому. Ему не нужно было ничего выяснять у человека, сидящего напротив, наоборот, информации он получил с лихвой. Все что он хотел и, наверное, впервые желал этого искренне, загладить свой невольный проступок, успокоить и дать понять, что пока он рядом, Конни ничего не грозит. И неважно, что она выберет, решит ли сейчас уйти или согласится на его предложение. Фил не будет настаивать, изначально этого не планировал, не собирался подвергать ее ненужному риску вот так сразу, стоило ей переступить порог главного штаба. Он, конечно, мог. Провернуть парочку приемов, манипулировать, но сейчас такое даже в голову не приходило. Не с этой девушкой, единственным человеком, доверием которого ни за что бы не хотелось рисковать, человеком, который понимал его как никто другой и видел в нем то, что остальные больше уже не замечали, даже он сам. Дознаватель уже внутренне настраивался на отказ. Бог с ним с Дароном. Придется поискать другой путь или просто отправить его на казнь. Он чувствует укрепляющуюся уверенность, даже несмотря на слезы в глазах, но поначалу думает, что это просто возвращающееся к Конни спокойствие. Поэтому согласие его несколько удивляет. Фил не убирает своей руки от ее еще некоторое время и просто смотрит в глаза, а затем легко и искренне улыбается, кивая.
-  Если ты уверена, то я не смею сомневаться в твоем решении, — он поднимается со своего кресла, обходит стол, снова оказываясь к девушке вплотную. — Ты вполне могла отказаться, но я очень благодарен, что этого не произошло. В любом случае, я постоянно буду рядом. Тебе ровным счетом ничего не грозит, и что бы ты не рассмотрела в мыслях подозреваемого, это всего лишь его мысли, ничего больше. События, произошедшие уже давно, не имеющие на тебя никакого влияния. Что бы он ни делал или ни говорил, не реагируй. Дарон не сможет причинить тебе вреда, пока я здесь. Я не оставлю тебя с ним наедине ни на секунду. И, Конни, — Фил тихо выдохнул, не отводя от нее взгляда, — если вдруг что-то пойдет не так, хоть что-то тебе не понравится, станет плохо, даже просто не по себе и захочется уйти, сразу скажи, мы все прекратим. Я не собираюсь так рисковать тобой, даже ради разрешения крупного дела. Если остались еще какие-то вопросы, можешь смело задавать, а затем мы пройдем в изолятор.
Дознаватель прошел к двери, снова открывая ее перед Конни, сообщил Элизе, что сегодня он на весь день берет себе дело Дарона и чтобы по другим его не беспокоили. Помощница спокойно реагировала на присутствие девушки, однако Фил чувствовал ее хорошо скрытое любопытство, поэтому незаметно осадил взглядом. Элиза тут же снова уткнулась в работу, делая вид, что ничего не произошло. Фил лишь выдохнул и прошел дальше, уводя Конни за собой.
В изоляторе находились не только камеры, но и допросные комнаты, чтобы не водить опасных заключенных в сам отдел безопасности. Из штаба они все равно не вырвутся, для этого им придется преодолеть не только охранную систему, но также толпу боевиков и разведчиков, не говоря уже об охране, но, тем не менее, лишние неприятности все равно ни к чему. Дознаватель не произнес ни слова, давая девушке собраться, однако был не против, если бы она спросила что-то еще. В любом случае, Фил ни за что не допустит, чтобы Конни хоть как-то пострадала при этом допросе, особенно морально, потому что физически Доран до нее никак не доберется, более того, он даже не поймет, что в его мыслях кто-то копается, настолько девушка осторожно действует. Для него это все будет выглядеть, как попытка последний раз вытянуть из него что-то. Пусть ощущает свое превосходство, победу, пусть и относительную, конечно, учитывая грядущую казнь, излишняя самоуверенность — это всегда слабость, которой Фил и собирался воспользоваться. Возможно, не удастся выяснить что-то еще, добиться от него правды, но также этот разговор может стать решающим. Доран тренировался защищать свое сознание от целенаправленного воздействия, остается проверить, что он может противопоставить более хаотическому вмешательству. Глава ВСБ провел Конни по коридорам, заводя в одну и так называемых «секретных комнат», помещений за стеклом. С той стороны открывался вид на спартанскую обстановку — темный пол и стены, стол с креплениями для наручников и два стула. В самой же секретной комнате находилось оборудование для записи, мониторы, микрофоны, все, что необходимо в подобной ситуации.
-  Я буду тебя слышать даже через стекло, можешь говорить свободно, что видишь, ощущаешь, подсказывать куда больше надавить или о чем спросить. Дарон же ничего не услышит, насчет этого не беспокойся, он вообще не будет знать, что ты тут находишься. Я не знаю, приходилось ли тебе раньше видеть допросы, поэтому предупрежу. Не обращай внимания на мое поведение, оно будет направлено исключительно на то, чтобы разговорить допрашиваемого, твоя цель только он, только мысли в его голове. И еще раз повторю, если что-то пойдет не так, сразу скажи, я тут же все прекращу, — Фил посмотрел на Конни, продолжая улавливать ее решимость, и мягко улыбнулся. — Вся эта комната в твоем распоряжении, устраивайся удобнее, а если захочется сделать перерыв, то тоже сообщи. Думаю, мы можем начинать. Ты со всем справишься, Конни, я в это верю. Но даже если что-то не получится, ничего страшного. Удачи тебе, и помни, я рядом и я все слышу.
Дознаватель выдохнул, легко кивнул девушке, а затем покинул комнату, перемещаясь в допросную, приказывая привести нужного заключенного. Ну что же, оставалось надеяться, что все пройдет хорошо.
Дарон был очень удивлен, когда вновь его увидел. С этого момента Фил старался не смотреть в сторону стекла, настраивая свою способность так, чтобы улавливать состояние обоих и допрашиваемого, и Конни.
-  Карро, ты же вроде подписал бумаги, отправляющие меня на казнь, — такое изумление это очень хорошо, допрашиваемый начинает волноваться, нервничать, думать, что его снова ждет, пусть это длится всего несколько секунд, но и за них можно ухватиться. — Неужели соскучился или хочешь передать приветы тем, кто по твоей милости оказался на том свете? Оу, я понимаю, составь только список, хотя, боюсь, он будет слишком большой, так я и за тысячу лет не управлюсь.
-  Там у тебя будет много времени, — Фил хищно улыбнулся, преображаясь на глазах, — так что не переживай. Успеешь встретить всех, кого погубила твоя афера.
-  Ну да, я же предатель по твоему разумению, вот только никаких прямых доказательств у тебя нет. Ты губишь невиновного человека. Хотя, наверняка, для тебя это словно хобби, лишь бы галочка была. Великий и могучий глава ВСБ раскрыл очередное крупное дело, браво. Прости, что без аплодисментов, руки заняты, — он побряцал наручниками, которые надежно приковывали его к столу.
-  К чему эта лирика, Дарон, — Фил выдохнул, откидываясь на стуле, совершенно расслабляясь. — Хочется последнего слова, так я тебе его дам перед тем, как тебя отведут на казнь. Но сначала, возможно, я могу тебя оправдать.
Реакция допрашиваемого была просто бесценна. Нарушение ожиданий о продолжении пыток и давления разом вывело его из равновесия. Он даже замер на секунду.
-  Я что-то не понимаю, приказ о казни уже подписан.
-  Да, но подписан мной и мной же может быть аннулирован.
-  Иди ты на хер, Карро, снова со мной играешь, — наживка не зашла полностью, но в какой-то момент его все-таки удалось расшатать, опять удача.
-  Может быть и так, — сейчас Фил выглядел абсолютно спокойно и хладнокровно, манипулируя в лучших своих традициях, — а может, я сейчас даю тебе шанс, тот самый, так сказать, последнюю соломинку. И только от тебя зависит, схватишься ли ты за нее или потонешь окончательно.
-  Я тебе не верю, это очередной трюк. Я невиновен! И я устал убеждать тебя в этом, так что лучше верни меня в камеру, а завтра с чистой совестью я покину этот мир. Вот только твоя при этом очернится еще сильнее, если она у тебя вообще есть, конечно. Да и души у тебя нет, Карро, ты хренов робот.
Фил только усмехнулся.
-  Мне лишь нужно уточнить последние детали. Кто знает, может, это уточнение приведет к твоему освобождению, — очень жесткий прием, сейчас он дарит ему надежду. И пусть она в какой-то степени ложная, но уверенность в положительном исходе, небольшое нарушение в ментальном барьере, эмоциональность, возможно, даст лазейку Конни и увидеть в его сознании то, что не давалось остальным телепатам. — Сейчас я начну задавать вопросы. Попрошу отвечать на них как можно подробнее.
-  Мы только время теряем…
-  Как я и говорил, скоро у тебя его будет больше, чем нужно. Неужели не хочешь воспользоваться последним шансом?

За все время допросов Дарон всегда придерживался своей легенды, а точнее убеждения в своей полной невиновности. Порой, действительно, возникали определенные сомнения в том, что именно он стоял за связями с ренегатами и мародерами. Фил подозревал тут деятельность манипулятора памятью, гипнотизера или носителя со способностью убеждения, которые могли бы подкорректировать память подозреваемого и в итоге он бы выглядел бел и чист в лице любого из дознавателей, даже самого Фила. Улики были, и много, но все в основном косвенные, ни одна из них полностью не доказывала вину Дарона. Однако, даже если его разум почистили, все равно отголоски должны были остаться, хаотические воспоминания, которые тот же манипулятор или сам подозреваемый могли упустить из виду, но которые сейчас могли указать на его вину. Поэтому так важна была помощь Конни. Девушка не являлась обученным профессионалом, методы которого можно было вычислить на раз-два. Для Дарона ее участие так и вообще должно было стать полностью непредсказуемым. Этот засранец слишком хорошо знал, как работает ВСБ штаба, знал многих дознавателей, отлично подготовился к подобного рода допросам, вот только жизнь ему это все равно не спасет. Даже если Фил ничего не узнает сегодня, приказ о казни, действительно, уже подписан, в военное время достаточно уверенности нескольких людей в вине подозреваемого, тем более, обвиняемого в измене, в тот самый момент, когда Уэллс устроил и синим, и золотым такую заварушку, которую еще месяц придется расхлебывать, как раз до следующей подобной выходки, если не удастся остановить этого террориста раньше. И тут Дарон со своими махинациями. Он, конечно, вряд ли как-то связан с пресловутой третьей стороной, но если бы после нападения Уэллса не начались проверки, то и измена подозреваемого, сидящего сейчас по ту сторону стола вряд ли бы вскрылась, еще какое-то время оставляя предателя вне поля зрения. Он действовал крайне осторожно, продуманно и почти не оставлял следов, даже перед взятием наверняка посетил какого-нибудь носителя с ментальной способностью, в этом уже сомневаться не приходилось. Дарон казался то абсолютно равнодушным, то наоборот яростно отстаивал свою правоту и невиновность, в общем как мог старался запутать следствие, не давая дознавателям проникнуть в свой разум, а если даже они и могли взглянуть на некоторые тайны, то никак не связанные с противоправной деятельностью. Интересно, что теперь Дарон сможет противопоставить столь хаотичному и почти неощутимому вмешательству. Сейчас подозреваемый видит перед собой только главу ВСБ, уже примерно представляет его методы, но все равно поддается на провокацию, на ложную надежду, прекрасно понимая, что физически Фил не может проникнуть в его разум. Пусть тешит себя этой надеждой, стратегия выверена идеально, осталось только реализовать и посмотреть, что будет. Единственное, дознавателя все еще беспокоило состояние Конни, он сейчас внимательно следил и за ней. Как только Фил покинул помещение перед комнатой допроса, он сразу ловил страх и неуверенность, но надеялся, что девушка сумеет преодолеть себя, в любом случае, он все сразу прекратит, как и обещал.
"Ты не одна, я все еще здесь", — дознаватель мысленно обратился к своей помощнице в этом деле, чтобы немного поддержать. Ее состояние пока не вызывало серьезных опасений, наоборот, Конни приступила к работе несмотря на все свои сомнения. Ее мужество только восхищало, после того, что произошло в кабинете, Фил был больше, чем уверен, что она откажется от дальнейшего допроса, и впрочем не винил бы девушку за это, а просто отправил Дарона на казнь без выяснения дополнительных подробностей. Но Конни дала ему возможность разобраться в этом деле до конца, за что дознаватель был ей очень благодарен. Невероятно способная и сильная девушка, он все больше убеждался в правильности своего решения принять ее в ряды сотрудников своего отдела.
Фил внимательно слушал, что она говорит, подстраиваясь под получаемые данные, но многое видел сам, благодаря огромному опыту "общения" с разного рода людьми. Дарон не понимал, зачем его сюда привели, а уж предложение оправдать так и вовсе заставило его задуматься, а вместе с тем немного выбило из равновесия.
-  Ты знаешь мою историю наизусть, неужели, действительно, собираешься меня оправдать? Это невозможно.
-  Знаешь сколько у меня тут таких историй, — Фил глубоко выдохнул, совершенно расслабляясь, как всегда случалось, стоило ему оказаться в своей стихии. — Некоторые детали... стираются. Например, люди, с которыми тебе приходилось встречаться, можешь снова назвать всех до единого, включая и обслуживающий персонал.
Стоило только заговорить об уборщиках, Дарон заметно напрягся, всего лишь на секунду в его глазах мелькнуло удивление и смятение, и если не наблюдать, то можно было и вовсе пропустить этот момент, но Фил только этого и ждал. Значит, тут Конни попала в точку.
-  Думаешь, я помню весь обслуживающий персонал. Уверен, даже ты не помнишь, — Дарон фыркнул, снова возвращая себе хладнокровие. — Но все свои контакты назову и кого вспомню тоже.
Он перечислял длинный список. Все они были уже известны дознавателю, полученные так или иначе. Ничего нового, но Фил рассчитывал, что какое-то из имен вызовет определенные воспоминания и даст Конни новую информацию. Он также настоял на том, чтобы Дарон постарался отрыть из своей памяти хотя бы фамилии тех, кто приходил к нему в качестве обслуживающего персонала. Потому что все штабные были местными, надежными, а если вызывали кого-то со стороны, то это легко можно будет проверить. Если подозреваемый использовал уборщиков как связных, то дальнейшие ответы нужно будет искать среди них, неожиданные увольнения в день поимки Дарона, возможно оформленные задним числом тоже подойдут. Либо он встречался с персоналом за пределами штаба, а это уже само по себе подозрительно.
-  Хорошо, тут я все-таки что-то помню, — Фил хмыкнул. — Теперь мне нужно знать, что ты делал на том заброшенном складе, на котором мы тебя взяли, без конкретного задания, без прикрытия. Еще раз скажешь, что случайно там оказался или портал плохо сработал, я тебе сам лично пулю в голову пущу. Так что с этого места, пожалуйста, подробнее.

Фил, конечно, предполагал, что Дарон отлично подготовился против вмешательства в свой разум, изучил методы допроса, скорее всего, прошел определенные курсы, но вот одного он не учел — вмешательства хаотического. И результаты, которые сейчас получала Конни, просто потрясали. За неделю допросов ни один из его дознавателей не выудил таких подробностей. Нет, они все были профессионалами, каждый мог расколоть любого, даже самого крепкого, но именно к их методам подозреваемый подготовился так, что казался невинным с какой стороны не посмотри, действительно, оказавшимся случайно на том складе. Фил с самого начала не верил во всю эту историю с плохо сработавшим порталом. Такую возможность, конечно, можно было допустить, тем более, если бы Дарон придумал безоговорочное алиби, то это тоже было бы подозрительно, хотя возможно, это бы спасло его от пули в голову. Да, казнь еще можно отменить, но косвенных улик столько, что участи Дарона не позавидуешь, а сейчас он начинает выдавать себя с головой, даже не подозревая об этом.
Фил продолжал слушать Конни, направляя мысли подозреваемого в нужном направлении, и все больше убеждался в том, что не ошибся, когда попросил девушку о помощи. Ее способность, пусть и не подчинялась контролю, но была настолько сильной, непредсказуемой для оппонентов, что в данном случае служила отличным способом получения информации. Единственное, что беспокоило дознавателя — состояние Конни. Хоть данные, которые он пытался выбить из подозреваемого уже столько дней, сейчас буквально сами текли к нему в руки, он по-прежнему не готов был рисковать жизнью девушки. Дарону все равно конец, а вот хорошего специалиста днем с огнем не сыщешь. Тем более, дело было тут не только в работе. Филу очень хотелось, хоть сам он себе в этом не признавался, чтобы Конни адаптировалась в штабе, чтобы работа ей приносила удовольствие, потому что девушка заслуживала спокойствия и тихого счастья после всего, что ей пришлось пережить. Если она не выдержит нагрузки, то тогда, конечно, придется снова отправить ее в побочный штаб, но дознаватель был уверен — она только выглядит хрупкой, беззащитной, но внутри скрывается такая сила духа, что любой мужчина бы позавидовал. Фил верил в нее, понимал, что нашел хорошего хакера и отличного человека, которому стоит дать шанс несмотря ни на что.
И даже сейчас девушка раскрывалась для него с совершенно неожиданной стороны, проникая в такие глубины сознания Дарона, до которых даже он сам не смог докопаться. Впервые дознаватель получал прямое подтверждение всем подозрениям прямо из мыслей подозреваемого.
"Конечно, а кому не понравится облапошить службу безопасности".
Он улыбнулся очередным словам Дарона, вкладывая в этот жест даже больше чем нужно, потому что всем ликованиям подозреваемого пришел конец. Глаза недобро сверкнули, Фил снова улыбнулся, но более хищно, словно почуяв добычу. Хоть внешне он оставался играющим роль мудака-дознавателя, внутри, наконец, разлилось облегчение. Дело это, конечно, еще не закрыто, столько всего предстоит выяснить, опросить даже саму Конни более подробно насчет деталей видений, но в целом, такого прорыва нельзя было предположить даже в самых оптимистичных прогнозах. Фил подозревал, что Дарон все-таки стер себе часть памяти. И очень хорошо, что он этого не сделал.
Довольно необычно, когда твои мысли ловят на лету, и вот Конни уже говорит ,что через связных Фил ничего не найдет, но все равно такую возможность отбрасывать не следовало, они могли что-то видеть и слышать. И эти имена... что-то очень знакомое, будто персонажи из книги. Это тоже следует запомнить. Как только речь заходит о складе, дознаватель чувствует, как меняется состояние Дарона, а вместе с ним и Конни становится хуже. Нужно быть осторожнее, поймать тот момент, когда нужно остановить допрос.
-  Если тебе не нравится правда, Карро, то я, конечно, могу придумать историю поубедительнее, вот только ты же сразу поймешь, что я не слишком честен, так сказать. Поэтому я от своих слов не отказываюсь. Я на том складе оказался случайно и точка, а то что ты видишь в каждом предателя — это уже твои личные проблемы. Ты сам-то давно к психиатру обращался. А то может уже совсем крыша потекла от паранойи. Видишь в невинном человеке преступника, да еще и на казнь! Сволочь ты, не зря свое место занимаешь.
Дарон повторял подобные слова в разных вариациях из допроса в допрос, но Филу, по сути, они уже не были важны. Сейчас все его мысли занимала информация, поступающая от Конни, и его все больше беспокоило ее состояние.
"Что за мужчина?"
Но девушка даже ответить не успела, ей стало намного хуже. Фил слышал ,как она плачет, а еще ощутил характерный запах крови. Ему хотелось прямо сейчас сорваться в помещение при допросной комнате, но тогда Дарон бы все понял, его люди пустились бы на поиски помощника, потопившего их сообщника, и тогда Конни оказалась бы под ударом. Поэтому пришлось упрятать волнение подальше и уж, тем более, не показывать его подозреваемому, а доиграть до конца.
-  Спасибо, Дарон, — Фил снова улыбнулся, а глаза его недобро сверкнули. — Ты мне очень помог, — дознаватель встал со своего места, а затем открыл дверь в коридор, вызвав охрану.
-  Я не понял, что значит "спасибо"? — изумлению подозреваемого не было предела. — Ты меня отпустишь? Карро, твою мать, что это вообще было?
-  Уведите заключенного, — Фил больше не обращал внимания на выкрики Дарона, этот засранец, наконец, угодил в собственный капкан и получит по заслугам. Как только сопротивляющегося и покрывающего всех матом подозреваемого вывели, дознаватель тут же вышел из допросной, едва не влетев в то помещение, где находилась Конни. Состояние ее ухудшалось, видимо, побочный эффект от использования способности.
-  Конни, держись, я сейчас, — он обшарил глазами стол и, обнаружив браслет, тут же его схватил и застегнул на ноге у девушки. — Тише-тише, сейчас будет лучше, — он осторожно положил ладонь на плечо и чуть надавил. — Откинься на спинку.Насколько плохо себя чувствуешь?  — он вынул из кармана рубашки телефон и произнес. — Лазарет, — через несколько секунд послышался голос медсестры.
-  Слушаю вас, мистер Карро.
-  Срочно медиков к допросной комнате номер два. Молодая девушка, головная боль и носовое кровотечение, похоже, симптом излишнего использования способности.
-  Совсем вы своих не жалеете. Через минуту будем.
Фил лишь покачал головой, присев рядом с Конни на корточки, внимательно следя за состоянием.
-  Все хорошо, все кончено, дыши глубже. Ты молодец, — он говорил тихо и успокаивающе. — Никто из моих не мог с ним справиться, а ты смогла. Сегодня ты спасла очень много жизней. Людей, которые могли бы погибнуть, если бы преступная цепь Дарона так и осталось неизвестной. Я потом с тобой еще поговорю по этому делу, но не волнуйся, это будут всего лишь уточнения, и то, когда тебе станет лучше. Больше я не попрошу снимать браслет, обещаю, и не стану привлекать к своим делам, — он кивнул, подтверждая свои слова, и снова коснулся ее руки, обхватывая кисть. — Спасибо тебе, я знаю и вижу, как тяжело тебе это далось, но справилась ты на отлично, — Фил с тревогой улавливал зашкаливающее волнение и стресс и как мог пытался успокоить. — Прости, что подверг такому испытанию, — он легко сжал ее пальцы, а затем встал, услышав приближающихся медиков. — Все будет хорошо, Конни, все уже позади.